«Единственным (в России) истинным учителем незыблемых законов формы» почтительно назвал П. П. Чистякова В. А. Серов. Такое признание педагогического таланта мастера стало заслуженно традиционным, подчас даже умаляя сам источник успеха — напряженную работу в искусстве. Однако в ней, несмотря на скромное количество завершенных картин, современники видели начало «настоящей» русской исторической живописи.
Родился Чистяков в семье крепостного, служившего управляющим имением. При крещении за заслуги отца получил вольную. Во время учебы в Бежецком уездном училище стал серьезно увлекаться рисованием.
В семнадцать лет поступил в АХ, где числился в классе исторической живописи П. В. Басина.
В 1861 г. за программу «Великая княгиня Софья Витовтовна на свадьбе великого князя Василия Темного…» получил большую золотую медаль. Композиция этой картины построена подобно мизансцене с динамичными и ритмически контрастными движениями героев, эмоционально реагирующих на событие в соответствии со своей исторической ролью. Психологическая характеристика действия продемонстрировала новые возможности исторической живописи, свободной от внешних эффектов позднего романтизма. На программу обратили внимание, а В. В. Стасов назвал ее «блестящей».
Осенью 1862 г. Чистяков отправился в пенсионерскую поездку. В Италии он приступил к сочинению картины па сюжет из Тацита «Последние минуты Мессалины, жены римского императора Клавдия», в которой обратился к сложной пластической задаче: чувственная жизнь перед лицом смерти. Работа осталась незавершенной; более того, она стала своеобразным символом творческой судьбы Чистякова — художника, знающего, что нужно сделать, но не достигающего этого в своих произведениях. К картине были написаны многочисленные этюды и эскизы. В них, особенно в выполненных акварелью, любовь к которой он впоследствии привил и своим ученикам, заметно влияние живописи А. А. Иванова. В выборе моделей для ряда портретных этюдов проявился социальный пафос мастера, чуждый традиционным представлениям о «прекрасной» Италии.
После возвращения в Петербург в 1870 г. Чистяков за четыре работы (в их числе «Римский нищий», 1867), получил звание академика. Последствия перенесенной в Италии болезни осложняли занятия живописью.
Только в 1876 г. он показал новую картину — «Боярин». Этот мастерски исполненный в рембрандтовском колорите портрет у современных критиков вызвал потоки ярких ассоциаций: в задумчивости старого боярина видели «человеческую руину» со следами былого величия, «целую эпопею» из русской истории. Образ прожитой, уходящей жизни продолжал тему неоконченной римской композиции; видимо, не случайно выбрано положение фигуры, особенно рук старика, напоминающее движение Мессалины.
Как бы парной к «Боярину» по композиции, манере исполнения и психологической глубине стала последняя завершенная работа — «Портрет матери» (1880). Преподавать Чистяков начал еще в годы учебы (с 1850 г.). «Кажется, я и родился со способностью и любовью к учительству», — писал он как-то П. М. Третьякову.
В 1872 г. художник был приглашен в классы АХ адъюнкт-профессором. Одновременно он вел занятия в своей мастерской, руководил частными студиями, переписывался с учениками. Популярность педагога была огромной. Это давало повод для предвзятого отношения к нему со стороны коллег: лишь в 1892 г. его назначили профессором. Однако после реформы АХ Чистяков в 1894 г. отошел от преподавания.
В 1890-1912 гг. он заведовал мозаичным отделением АХ и следил за выполнением основных мозаичных работ в России на рубеже веков: в храме Христа Спасителя в Москве, Исаакиевском соборе и храме Воскресения Христова в Петербурге.
В 1908 г. в критический момент для бывшей репинской мастерской Чистяков ненадолго стад ее руководителем, а в 1910 г. передал ее своему ученику В. Е. Савинскому.
За долгие годы учительства Чистяков разработал особую «систему рисования». Он учил видеть натуру, какой она существует и какой она кажется, соединять (но не смешивать) линейное и живописное начало, знать и чувствовать предмет независимо от того, что нужно изобразить, будь то скомканный лист бумаги, гипсовый слепок или сложный исторический сюжет. Другими словами, основные положения «системы» были формулой «живого отношения к природе», а рисование — способом ее познания.
Методы Чистякова, вполне сопоставимые с методами знаменитых мюнхенских художественных школ, его способность угадать особый язык каждого таланта, бережное отношение к любому дарованию дали удивительные результаты. Разнообразие творческих индивидуальностей учеников мастера говорит само за себя — это В. М. Васнецов, М. А. Врубель, В. Д. Поленов, И. Е. Репин, А П. Рябушкин, В. А. Серов, В. И. Суриков и др.
Вспоминая академические годы как самые светлые в своей художественной жизни благодаря занятиям у Чистякова, М. А. Врубель писал: «Он умел удивительно быстро развенчать в глазах каждого неофита мечты картинного мастерства и бредни гражданского служения искусствам; и на месте этого балласта зажечь любовь к тайнам искусства самодовлеющего, искусства избранных». Многогранная деятельность Чистякова стала тем важным и необходимым явлением, в котором сохранилась почти прервавшаяся нить преемственности между творчеством А. А. Иванова и искусством рубежа XIX и XX вв.
Чистяков Павел Петрович
Мы рады каждому обращению в компанию ART-CRITIC, и всегда готовы помочь Вам, быстро и выгодно продать антиквариат по рыночной стоимости в удобное для вас время! А также дать профессиональную консультацию искусствоведа по стоимости вашего предмета, если вам нужна оценка антиквариата!
